Homo homini glucus est...
Жило-было ледяное зеркало. Не простое зеркало, живое. И, как все живые существа, оно было не идеальным. Поверхность прохладная, чуть кривоватая, по ней рябь иногда... в общем, отражающая способность далека от идеала, да и настоящего холода нет - так, равнодушная прохлада. Зато это зеркало было очень любознательным. Оно ходило по миру, знакомилось с людьми, училось... и люди, которые смотрели в это зеркало, видели в нём человека. Причём человека, похожего на себя, и с этим человеком им было приятно общаться. А зеркало жило, отражало в себе людей, их мысли и чувства... если людям было хорошо - хорошо было и зеркалу, боль окружающих отдавалась болью зеркала. Поэтому оно всегда старалось, чтобы людям вокруг было хорошо, чтобы не было напряжения и конфликтов...
Но время от времени зеркало болело. У него случались припадки. Тогда к нему лучше было не подходить. Внешне это выглядело так: сначала зеркало напряжённо застывало практически неподвижно, а потом от малейшего прикосновения или резкого движения... или даже просто по прошествии некоторого времени у зеркала начинались судороги. Его поверхность превращалась в бушующее нечто, и посмотревший на эту поверхность видел не себя, а чудовищно искажённые отражения всех, кого зеркало когда-либо отражало. При этом в общении зеркало становилось крайне неприятным, могло больно ранить и даже убить. Кроме того, оно в таком состоянии с трудом воспринимало юмор, а само резко тупело и начинало нести ахинею, при этом считая, что изрекает мудрость. Это состояние само зеркало называло "неадекват", и если чувствовало его приближение, старалось забиться поглубже и ни с кем не общаться, пока не придёт в норму. Но вовремя засечь приближение припадка удавалось не всегда... и зеркалу потом было очень больно от боли окружающих.
Так и живёт зеркало среди людей, живёт своим разумом и чужими чувствами.
Но время от времени зеркало болело. У него случались припадки. Тогда к нему лучше было не подходить. Внешне это выглядело так: сначала зеркало напряжённо застывало практически неподвижно, а потом от малейшего прикосновения или резкого движения... или даже просто по прошествии некоторого времени у зеркала начинались судороги. Его поверхность превращалась в бушующее нечто, и посмотревший на эту поверхность видел не себя, а чудовищно искажённые отражения всех, кого зеркало когда-либо отражало. При этом в общении зеркало становилось крайне неприятным, могло больно ранить и даже убить. Кроме того, оно в таком состоянии с трудом воспринимало юмор, а само резко тупело и начинало нести ахинею, при этом считая, что изрекает мудрость. Это состояние само зеркало называло "неадекват", и если чувствовало его приближение, старалось забиться поглубже и ни с кем не общаться, пока не придёт в норму. Но вовремя засечь приближение припадка удавалось не всегда... и зеркалу потом было очень больно от боли окружающих.
Так и живёт зеркало среди людей, живёт своим разумом и чужими чувствами.
Может быть. Только Лойсо и детишки были не ледяными, и припадками не страдали.
Я имею в виду не физическую, а эмоциональную температуру. Лойсо поначалу был очень горячим, потом поостыл.
скорее успокоился. раньше он был горячим и быстрым, а стал - горячим, но вдумчивым.... ))
Может быть, не знаю.
про ОЧЕНЬ конкретного